у игоря прекрасно. мне страшно нравится его широченная кровать, классно выспалась, наконец-то проснулась не в 7 утра, а почти в 10, со мной давно такого не было. напряжение исчезло. с утра после завтрака лежали и читали, потом играли с фрисби, боролись и еще раз фрисби. сейчас жуем конфетки, а я буду греть ноги котиком.

я только что перечитала главный пост всего своего дневника, вот этот: www.diary.ru/~AmMuse/p82782073.htm

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

нужно есть перед бегом как минимум за два часа, чтобы не выходило как сегодня. уже 18 июня ааа!

Крашу я под раздражающий бубнеж: Грегус по складам читает старые газетные репортажи о разной ерунде. Политика, наука, искусство, культура. Причем он не только кропотливо и въедливо продирается сквозь трудные слова, но, повинуясь дурной наследственности, непременно желает проанализировать и обсудить смысл прочитанного. Забудь, говорю я ему. Это просто набор слов. Они ничего не значат. Не-ет, не сдается Грегус, наверняка значат. Не значат, говорю я. Люди просто сидят и высасывают из пальца все это, чтобы показать, какие они молодцы. А миру это не нужно совершенно. Слова, слова, слова. Возможно, среди них изредка вкраплены такие, что означают не просто набор звуков, а нечто большее, но чтобы вычленить их, ты должен быть гораздо сметливее остальных людей, а я решительно запрещаю тебе, в твоем столь нежном возрасте, стремиться к такой незаурядности.
–Нет, значат,– талдычит свое Грегус.
–Вот станешь совершеннолетним и делай что хочешь, это меня уже касаться не будет. Обещаю, тогда я перестану на тебя наседать,– говорю я.– Но до этого еще много лет. А сейчас важен только тотемный столб. Ему предстоит простоять тысячу лет и свидетельствовать, что ты, и я, и дед, и Бонго были на земле. Жили. Нам был отпущен срок, мы старались как могли, но без толку – пользы никакой не принесли,– говорю я.– А как только мы со столбом разберемся, немедленно уйдем. Но газет с собой не возьмем. Лучше тебе сразу забыть про чтение. Как и про школу. Духу твоего там не будет, пока тебе не сравняется восемнадцать. До тех пор поживешь в лесу. Со мной и Бонго. Так и знай.
–Посмотрим, что еще я выберу,– говорит Грегус.
–Забудь про выбор,– отвечаю я.
–А здесь вот пишут о Лондонской школе, погоди, где же это, а, вот. Лондонская школа экономики. Это в ней Питер Пэн учился?– продолжает Грегус.
–В ней,– отвечаю я.
–Ой, тогда и мне интересно там поучиться,– говорит Грегус.
–Заруби себе на носу,– говорю я,– что, если ты когда-нибудь поступишь в эту школу, мы с Бонго поселимся в лесу под Лондоном и будем каждый божий день бить тебя за это.
–Почему мне нельзя пожить там?– спрашивает Грегус.
–Пожить можно. И потусоваться – пожалуйста. Лондон – город увлекательный, возбуждающий интерес. Можешь даже поучиться, но только не в супер-пупер-престижной школе экономики, а где попроще, что-нибудь по художественной части. Где бы тебя учили выходить за рамки, а не разгораживать ими жизнь.
–Я не понимаю, о чем ты говоришь,– сообщает Грегус.
–Тем лучше для тебя,– отвечаю я.

Эрленд Лу
Допплер

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

все монодиеты и диеты, при которых вроде как нужно только пить водичку с лимоном и стакан кефирчика 0% жирности честно было бы назвать: "привет, гастрит. прощай, метаболизм"